Питерское. Внесенное в рукописный в случайных кофейнях

среда, 18 февраля 2015

02:28

Питерское. Внесенное в рукописный в случайных кофейнях

followingfox

про первый день и воришку 09.02.2015
- Лииииис приехал!
Ворона обнимает меня так сильно, что кажется сейчас ребра затрещат.
- Как ты? А ты изменилась? Ух ты круто, какой браслет? Моего фенека-то носишь?
- Конечно, каждый день в рюкзаке, а как же. - Я усмехаюсь, вспомнив первую встречу с этим мастером поделок из кожи и замши.
- Правда, изменилась. Ты ли не йогой балуешься?
- Да перестань. - Пихаю ее в плечо, - какая к чертям йога.
Она смеется и бросает сверток через стол.
- На-ка вот, Алеся передала. То, что ты хотела? Странный выбор, кстати.
- Чем же? - я распечатываю пленку тонким ножичком, которым Воришка обычно режет кожу, когда работает. Открываю коробку. - И, кстати, еще не понятно, кто кого больше хотел. Я когда ее галерею первый раз смотрела, вообще по нулям.
- Я в этом мало что понимаю. Но сравнить хотя бы картинки, ну с той, темно-синей.
- Картинки, картинки... - передразниваю я. Достаю колоду из коробки. Уши закладывает, сердце заходится. - Ну как всегдааааааа....
- Че? - читаю по губам.
- Подожди.
Уходит на кухню заваривать нам чай. Через пару минут пульс успокаивается, слух возвращается. И Ворона с чаем.
- У тебя всегда так? - смотрит обеспокоенно, но как-то вроде и с неверием.
- Неее. Только на определенные какие-то вещи. - Махаю рукой. - Уши вот в первый раз заложило, например.
- Ты Алесе-то позвони. Соберем всех, поедем в бар. Расскажешь какие у тебя в этот раз планы на наш прекрасный город? И на меня в частности.
Смеюсь.
- У меня нет планов, ты знаешь.
- Вот умеешь ты все испортить! - обнимает одной рукой и ерошит волосы, - я тут жду ее понимаешь ли, а она "нету планов", бе-бе-бе.
Ага. Бе-бе-бе!

про Дворцовую 11.02.2015Девочка на светофоре почувствовала как я смотрю на нее. Присутствие кого-то мощного нельзя пропустить, даже если ты случайно остановился на переходе. Это не зависит от моего внимания.
На первый взгляд совершенно обычная. Клетчатая юбка, куртка, рюкзак. Она чувствует что-то и оглядывается, ловит взгляд, останавливает. Сканер, 80 лэвел. Пронзительные голубые глаза, чистые как сегодняшнее небо над нашим городом. Кристальная чистота будто поселилась в ней, течет в жилах.
Загорается зеленый, девочка переходит дорогу, хочет оглянуться еще раз, знаю, но заставляет себя не вести себя странно. Сворачивает на тропинку возле Зимнего, с которой я, предположительно, ее не увижу, и оглядывается снова. Да уж может остановись, поболтаем? Но нет, она ускоряет шаг, спеша к Дворцовой. Я приостанавливаюсь у кофе-машины. Александрийка, сердце города. Он сегодня глубоко дышит, я слышу. Девочка пересекает площадь по диагонали. Отвожу взгляд, а в следующую секунду она теряется в толпе возле арки. Исчезла, смешалась со звуками, закатными тенями на Дворцовой, с музыкой, с первым весенним ветром.

Не уходи, постой, вернись. Расскажи, как тебе этой зимой. Расскажи, как сегодня солнце для тебя светит. Расскажи, чем дышишь, как здесь под толщей льда бурлит живая вода. И что, на самом деле, этот северный город, теплее многих южных. Но взгляд теряется, ощущение остается первым и последним. Город-город.. Чего ради ты бросаешь в меня призраками? Ну хочешь, от самого Невского и до Черной речки - пешком пойду, только поговори со мной, скажи, что меня кто-то где-то действительно ждет. Что есть хоть одна причина, почему мне обязательно нужно вернуться в родной город из любимого. Что есть что-то, ради чего стоит - от Невского и до Черной речки, а может и дальше.

Я медленно ступаю по брусчатке на площади, с каждым шагом - легче-легче. Исакий на закате. Запах кофе, талого снега. Считаем.. один. два. три. Боль отпускай... пусть останется только шрам. Это ведь Питер, он все может вылечить.

про Хелавису 13.02.2015

спиной к Неве 14.02.15Я лежу на Неве. Вот как-то так, да. Лежу себе.. посреди реки, на толстом льду, раскинув руки. Справа - шпиль Петропаловки, слева - Каменностровский. Небо... Затянутое. Но такое питерское.
Проспект заполнен машинами, звуками. Народ стоит в пробке перед Дворцовым, тут всегда пробки в это время. Сегодня к тому же "праздник", едут в центр отмечать. А я лежу себе, на Неве. Воду чувствую, покалывание в пальцах. Черную-черную, беляниновскую, прочно вошедшую в меня задолго до того момента, как я ее узнала. Когда стоишь прямо на шве, где сходятся части моста, смотришь вниз, в безграничность. Ощущение падения, полного отпускания контроля. Как в ту секунду, когда встречаешься с предназначенным.

А теперь эта черная беляниновская вода под спиной. И небо над головой. Чудесный день, вроде как для тех, кто любит. Чудесный день глупых подарков, показухи и фарса. Как же стремится устраивать праздник тот, кто не любить хочет, а играть в любовь.
Если это есть, как не беги - однажды начинаешь говорить с человеком, и все продолжаешь, даже если он молчит. Какие там признания-валентинки, попытки что-то доказать, объяснить, подготовки к следующему удару в спину, кажущееся бесконечным ожидание, засыпание под воспоминания голоса, мысленные объятия. То чувство, когда комкаешь простыню, хочешь найти ладонь, плечо, но их нет. В этом так и слышится Полозкова "не восставать", Лис, "не восставать". Ты знаешь, это ведь не зависимость. Нет, это можно выключить в любую секунду, просто не хочешь терять самое важное. А это все - лишь обратная сторона того важного.

Я вожу пальцем в небе. На шаффле Канцлер Ги. Какие там валентинки, эмоции. Эмоции не статичны, проходят-появляются, как циклично изменяется погода. Но это - настоящее - оно часть тебя, сама твоя природа. И оно либо есть, либо его нет.
"Вставай, Лис. Надо встать - думаю, - вставай и иди".